Проблема демаркации научного и эзотерического знания
Проблема демаркации в самом широком значении — проблема поиска критерия, позволяющего отделить теории, являющиеся научными с точки зрения эмпирической науки, от ненаучных предположений и утверждений (от метафизики и формальных наук — логики и математики).
Проблема демаркации как обозначение области научного знания с помощью указания критериев научной рациональности претерпела ряд изменений. Согласно Л. Витгенштейну[1], область рационального знания полностью совпала с наукой, а философские вопросы оказались бессмысленны. Логическая реконструкция языка науки и верификация как критерий осмысленности научных высказываний подвели нас к принципам, определяющим границы науки. Фальсификационизм К. Поппера как критерий демаркации оказался также неэффективным (напомним, что сущность принципа фальсифицируемости — эмпирическая система должна допускать опровержение путем опыта).
В итоге невозможность проведения резких граней между наукой и не-наукой подчеркнула лишь относительность исторически складывающихся в науке критериев рациональности.
Итак, проблема демаркации — одна из тех, которые фиксируют гносеологическую ориентированность научного знания.
В классическом варианте это проблема (демаркации) разных типов знания, которая ведет свое начало с первых классификаций наук от Платона и Аристотеля вплоть до Бэкона. Интересно, что демаркация типов рациональности в конце XX в. ограничила гносеологическую исключительность науки, тем самым в сферу интереса науки стали попадать необычные явления. Например, аномальные, паранормальные, озадачивающие.
Отношение к паранормальному, озадачивающему в нашей стране действительно имеет специфику. На этот момент указывала госпожа Б. Менцель в статье «Оккультная субкультура в СССР (1960-1980-с гг.)». Об этом писал В. М. Розин, утверждая, что эзотерическое знание — знание гуманитарное, в котором методологически преодолевается ограниченность традиционного естественнонаучного идеала. В гуманитарных науках есть равнообъем- ность объекта и субъекта знания.
То есть само вытеснение гем, граничащих с невыразимым опытом (например, мистическим), по сути, для России сопряжено с имеющимися вариантами ухода от разговора о скрытом, тайном, в конечном итоге запрещенном. Это особые исторически сложившиеся условия, позволившие сложиться культуре клубов, обществ, объединений, кружков.
Вероятно, в некоторой степени политизация отношения к тайному послужила поводом обращения к Востоку и восточным учениям. В этом отношении «вновь» открытый Запад в XX в. был нс чем иным, как концептом Другого, противостояние с которым на уровне бессознательных и запретных тем (сексуальность) продолжилось. А. Г. Дугин определяет различение в терминах реорганизующих мир. Он полагает, как только появляется фигура Другого, появляется возможность говорить о сакральном, оно проблемати- зируется, драматизируется, становится одним из.
Американский методолог науки Н. Решер предложил конструкт «озадачивающие явления». Н. Решер имеет в виду ситуации, когда новые факты появляются в условиях наличия концептуальной рамы. Ученых они ставят в тупик, ибо расходятся со старым пониманием и даже вступают с прежней концепцией в конфликт. Озадачивающие явления переживаются учеными как странная аномалия и головоломка, где факты требуют смены рациональных ресурсов. Отказ от старых взглядов в пользу
новых — это познавательная суть озадачивающих явлений. Субъективным моментом является новизна, которая озадачивает ученых, и то, что исследователи признают неспособность объяснить эти факты.
Н. Решер в статье «Озадачивающие явления» очень четко обозначил, что удивляет современного человека, озадачивает то, что необъяснимо, что преодолевает модели наличного бытия.
Но любое отношение формирует поле относительности, неочевидности, то есть скрывает сущности. Так же и с эзотериз- мом. «Форма мысли» (Февр), «отсутствующее в предметном поле науки» (Ханеграаф), «дискурсивное поле» (Штукрад), «стиль письма» ставят проблему различения, то есть дезорганизации мира.
Итак, данная проблема видится как отношения между разными, но соседствующими областями специализированного сознания и знания, которые связаны с анализом исторических форм их взаимосвязи.
Иной способ постановки проблемы в рамках демаркации был предложен Поппером: проблему нахождения критерия для различения между эмпирическими науками, с одной стороны, и математикой, логикой и метафизическими системами — с другой, он называет проблемой демаркации. Разведение проблемы индукции и дедукции. Для современных ученых наука — не система понятий, а система высказываний. Тогда критерий демаркации тождественен требованию построения индуктивной логики.
В период пересмотра старых концепций, видения, знания, понимания актуальной становится семантика неистинное™, ложности, озадачивающего. Эту семантику фиксируют определенные приставки: псевдо — (греч. лживый, мнимый) и квази — (лат. как будто, якобы). Псевдо- содержит субъективную оценку лица, и тогда псевдоэзотеризм семантически обозначает тот вариант субъективной оценки, который есть у человека. А квази- характеризуют состояния именуемого объекта. Так, квазирсалии эзотс- ризма в современной России — те лексические единицы с социокультурным компонентом, которые демонстрируют отношение, но не поиски сущности, характеристики явления как такового.
Эзотеризм обращает на себя внимание и как особый феномен европейской культуры, который возник как результат полемики христианского и нехристианского внешнего окружения. Последний представлен в исследованиях ученых, обнаруживающих мно- гоаспектность, а следовательно, проявленность эзотеризма в разных сферах человеческой жизнедеятельности. Тогда, собственно, и возможны такие его антиномии, как тайное и явное; рациональное и иррациональное; эзотерическое и экзотерическое.
Следовательно, есть две проблемы: первая — отсутствие проблемного поля как такового, в рамках имеющихся концепций есть набор явлений, движений, организаций, которые идентифицируются в массовом сознании как иные (тайные, закрытые, инициа- тическис). Вторая — если эзотеризм в своем итоговом значении суммирует и подходы и семантические связи и отношения, тогда мы присутствуем при становлении (дискурсивном поле) явления. Феноменальная стадия уже пройденный вариант. И тогда нам не избежать различного отношения, выраженного понятиями иного языка. Например, привычное понятие «реальность» становится иным, когда за ним закрепляется массив иноязычных значений, в том числе с элементами субъективного опыта. Реальность опознается индивидуумом как подлинная, отличная от обычной. Душа — наличествующая, дух — объединяющий. Душа определяется от духовной, бестелесной сущности до обособленного функционального комплекса.
Проблема демаркации эзотеризма в обозначенных конструкциях — это и дискурсивный анализ, и попытка обозначения тех пространств, где наиболее активно проявляет себя эзотеризм.
Например, Т. Г. Лешкевич картину эзотеризма интерпретирует в иных видах рациональности. В. М. Розин делает предметом реперезентации эзотеризма смысловое пространство каждого конкретного учителя, лидера, автора.
Итак, первое есть ряд понятий, минимум которых применим для адаптации эзотерических умонастроений в иных культурных средах.
Назовем эти понятия: сознание, свобода, человек (но не личность, странно, да), реальность. У Февра — формы мысли,
у Ханеграафа — мусорная корзина, а в России то, что удивительным образом формирует представление о «свободе» в каждую конкретную эпоху, поэтому речи о конкуренции взглядов здесь нет, а есть параллельный дискурс, освоенное и принятое мной.
Выразительность современных лексических единиц имеет свои особенности. Так, прием прямого описания: это мяч, это дом транслируется при помощи эффекта обратной отсылки: отдых, мечта. Выразительностью наделяется отношение как место сопричастности своего иного двух субъектов — наблюдающего и наблюдаемого. В языке повседневного общения наблюдается огромный приток (миграция понятий и понятийных структур) из иных сфер, других языков. Процессы ассимилляции внутри языка в XXI в. происходят иначе: не требуется регламентированного введения суффиксного окончания и добавления корневых основ с целью введения термина. Отныне воспринят структурный образ слова, понятия.
Полагаю, что транслируемое иноязычие не обогащает человека смыслами. Иноязычие опустошает в силу того, что это воссозданное подобие — подобие звука в другом языке, выраженное формой или графом другого языка. В религиозной жизни есть такое явление, как глоссолалия. Так, для повседневности глоссолалией становится такое транслирование языка.
Следовательно, проблема демаркации эзотеризма может нам предложить варианты культурного диссонанса при распространении представлений о реальности, человеке, свободе, душе (термин квазирелигии в 1930 г. употреблялся Масахару Анесаки в книге «История японской религии»),
«Назначение человека, убеждены творцы, гении эзотеризма, — пройти путь, в конце которого находится истинный, эзотерический мир; условием этого является кардинальное изменение своего существа, работа над его трансформацией. Но эзотерическая реальность — это необязательно сверхъестественный или мистический мир. Эзотерической является любая реальность, вводящая в идеальный мир, предполагающая индивидуальный путь, индивидуальное творчество, особые установки и устремления индивида. Эзотерическая личность живет тем, что проходит в эзотерический мир, одновременно она творит его, создавая и уясняя эзотерическое учение»[2].
Контрольные вопросы и задания
- 1. Дайте определение термина «квазирелигия».
- 2. Какова специфика изучения эзотеризма в современной России?
- 3. Назовите основные принципы демаркации научного и эзотерического знания.
