ИДЕОЛОГЕМЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ СОВРЕМЕННОЙ ТУРЦИИ

Внешнюю политику Турецкой Республики от внешней политики многих других государств отличает приверженность не только интересам, но и целому ряду идеологем, формально не объединенных в идеологию, но представляющих собой устойчивые идейно-политические конструкты, которые можно назвать внешнеполитической идеологией.

Внешнеполитическая идеология Турции существенно не менялась на протяжении всего существования республики до прихода к власти ПСР, которая делает ставки на новые идейные логики, корни которых уходят в дореспубликанское прошлое.

Начиная с 1923 г., когда была образована Турецкая Республика, официальной доктриной государства является кема- лизм^[1], основанный на шести принципах, которые легли в основу турецкой государственности. Однако говорить о том, что в современном турецком обществе все эти принципы воспринимаются с таким же уважением, как и раньше, не приходится. На смену кемализму еще во времена самого М. К. Ататюрка пришло множество идеологем, однако все они не имели успеха ввиду жесткой идейно-политической линии, проводимой основателем республиканской Турции. В условиях, когда мир не стоит на месте, как и постоянно развивающаяся Турция, внешнеполитические доктрины и идеологемы со временем стали приниматься на уровне государства, а принципы кемализма подвергаться радикальным изменениям и постепенно уходить в прошлое.

«Ноль проблем с соседями»

Говоря о внешней политике, нельзя не упомянуть знаменитую внешнеполитическую доктрину бывшего министра иностранных дел и премьер-министра Турции А. Давутоглу, получившую название «Ноль проблем с соседями».

Доктрина была принята Министерством иностранных дел Турции в 2009 г. и долгое время оставалась определяющим фактором внешнеполитической деятельности государства. Основанная на принципе мира и справедливости, доктрина отражала всю суть турецкого идеализма.

Основная идея заключалась в проведении миролюбивой политики и коррелировала с одним из главных принципов мироустройства основателя республики — М. К. Ататюрка: «Мир в стране — мир во всем мире»^[2]. Большое внимание уделялось странам-соседям, т. е. государствам Ближнего Востока, с которыми Турция налаживала многоуровневые отношения, затрагивающие социокультурные аспекты, но в первую очередь — взаимовыгодное экономическое развитие для снижения противоречий между государствами^[3].

Турецкая Республика уже тогда взяла на себя роль миротворца, фактически заявив, что готова нести ответственность за обеспечение стабильности на ближневосточном пространстве. Однако такие возвышенные стремления объяснялись непримиримым желанием Турции достичь собственного лидерства — сначала на региональном, а впоследствии и на мировом пространстве.

Автор доктрины А. Давутоглу в работе «Стратегическая глубина», которая вышла задолго до разработки упомянутой доктрины, выделяя четыре вида государств, писал о том, что политика кемализма, призванная отказаться от имперского прошлого, практически свела на нет активность Турции на международной арене, тем самым уготовив для страны будущее «малого государства», что противоречит реальному положению дел и потенциалу, которым это государство обладает^[4].

С учетом того что автор изложенных идей в свое время занимал должности от главного советника по внешнеполитическим вопросам до министра иностранных дел, уже тогда было предельно понятно, в каком направлении собирается двигаться Турция, а официальное принятие «Ноль проблем с соседями» лишь подтвердило эти догадки, став логическим продолжением нового внешнеполитического курса.

Изначально идеи доктрины реализовывались достаточно успешно: Турция активно налаживала контакты с арабскими странами, причем как Ближнего Востока, так и африканского континента, уделяла внимание государствам Центральной и Восточной Азии^[5]. Однако в целом доктрина не смогла стать примером успешного урегулирования конфликтов под эгидой Турции, политика которой с годами стала противоречить принципам, которые государство когда-то выдвинуло.

Центральным событием, сломившим турецкие принципы миропорядка, стала «арабская весна», значительно изменившая баланс сил в регионе. Именно тогда Турция, опасаясь за свое место на ближневосточном пространстве, пересмотрела политические реалии, осознав, что не сможет променять региональное лидерство на дружественные отношения с окружающими ее странами. Вероятно, власти Турции посчитали, что второе условие необязательно для достижения первого: Турецкая Республика больше не рассматривала союзнические отношения в регионе как неотъемлемую часть своего внешнеполитического курса, а принцип мирного сосуществования и вовсе перестал считаться залогом успеха.

Пытаясь извлечь максимум выгоды от сложившейся ситуации на Ближнем Востоке, Турция активно вмешивалась в дела соседних государств, проводя там собственную политику и периодически заявляя, что от доктрины «Ноль проблем с соседями» никто не отказывается. Однако объяснений поведению Турции, которое никак не сочеталось с провозглашенным курсом, на государственном уровне давать также никто не спешил.

Сегодня доктрина «Ноль проблем с соседями» де-юре продолжает существовать, однако от прежних методов ее реализации, которые за последние годы претерпели значимые изменения, де-факто ничего не осталось. Турция перешла от политики сдерживания к проактивному и экспансионистскому методу воздействия на интересующие ее регионы^[6]. К тому же во времена разработки и принятия доктрины Турция была ближайшим союзником США на Ближнем Востоке, которые во многом влияли на внешнюю политику государства.

В настоящее время ситуация изменилась: Турция стремится к самостоятельности, а воспоминания об имперском прошлом и вера в то, что именно Турция может изменить если не мир, то хотя бы региональное пространство, — единственное, что напоминает о некоторых положениях упомянутой доктрины.

Таким образом, положения доктрины «Ноль проблем с соседями» идеально звучат в теории, однако трудно применимы на практике. Неудачи реализации изложенных в ней идей можно объяснить следующим образом:

• • во-первых, идеи доктрины не совсем подходят для такого региона, как Ближний Восток, где на протяжении долгих лет страны накопили взаимные противоречия, ликвидировать которые одному государству практически невозможно;
• • во-вторых, доктрина не была в достаточной степени продумана и не предусматривала таких событий, как, например, «арабская весна», которая дестабилизировала регион настолько, что условия, необходимые для реализации принципа мирного сосуществования, теперь не в силах установить даже международные организации, не говоря уже об отдельных странах;
• • в-третъих, доктрина «Ноль проблем с соседями» безальтернативна. Никто не давал Турции гарантий на то, что процесс сближения государств не даст сбоев, а другого исхода событий, как показала практика, разработчики данной стратегии не предполагали;
• • в-четвертых, Турция постоянно лавировала от попытки создать зону стабильности вокруг государственных границ до достижения собственного лидерства. В итоге страна настолько увлеклась вторым пунктом, что начала противоречить своим же идеям, в конечном счете предопределив несостоятельность предложенных в доктрине положений.

В настоящее время внешнеполитический курс Турции окончательно вышел за рамки доктрины, подтверждением чего являются действия, предпринимаемые руководством государства на территориях Сирии и Ирака. В итоге власти Турции, вероятно, решили не тратить ресурсы на разработку новых концепций, а взять на вооружение методы, проверенные годами. Именно по этой причине сегодня Турецкая Республика все чаще заявляет о величии ее имперского прошлого, а внешнеполитический курс государства все больше и больше определяется идеологиями, характерными для османского периода.

• [1] Дергачёв В. Указ. соч.
• [2] Аватков В. А. Внешнеполитическая идеология Турции. С. 14.
• [3] Свистунова И. А. Ближний Восток во внешней политике Турции в XXI в.:региональная стратегия. URL: https://riss.ru/bookstore/journal/2012-2/jl3/.
• [4] Дергачёв В. Указ. соч.
• [5] Михеева Н. М. Внешнеполитическая идеология Турции: текущие тенденции и перспективы развития // Турция: новые реалии во внутренней политике и участие в региональных геополитических процессах / под ред. В. А. Ават-кова, С. Б. Дружиловского, А. В. Федорченко. М. : МГИМО-Университет, 2014.С. 99.
• [6] Аватков В. А. Россия и Турция: вместе или порознь? М. : Межд. отношения, 2015. С. 15.